Конкурс дипломных проектов архитектурных специальностей Archiprix проходит раз в два года, его учредила компания Hunter Douglas. Каждый раз для финального этапа биеннале выбирают новое место. В 2019 году его впервые провели в Южной Америке, в Сантьяго, двумя года раньше конкурс принимал Ахмедабад в Индии, до этого был Мадрид, а в 2013 он проходил в Москве — география у Archiprix очень широкая.

Особенность конкурса в том, что он проводится среди учебных заведений, а не среди студентов, то есть дипломный проект на рассмотрение жюри может отправить только ВУЗ и лишь в том случае, если входит в список Archiprix. В нем более полутора тысяч архитектурных факультетов, университетов и институтов, в том числе более сорока российских. Из них наиболее активно участвуют МАрхИ, Казанский государственный архитектурно-строительный университет, а также факультеты архитектуры Вологодского и Ярославского технического университетов. За 18 лет существования конкурса в его архивах собралось 2544 дипломные работы.

Архитектура — это политика

Жюри Archiprix традиционно международное, в этом году в него вошли Франсиско Диаз (Francisco Díaz), преподаватель архитектурного факультета Католического университета Чили, профессор архитектуры Гарвардского университета Розетта Элкин (Rosetta Elkin), архитектор из Бразилии Марта Морейра (Marta Moreira), Мартино Таттара (Martino Tattara) из ETH Studio Basel и британец Сэм Джакоби (Sam Jacoby) из Королевского колледжа искусств. Конкурс, на котором прежде побеждали проекты с явной социальной направленностью, на этот раз приобрел еще и ярко выраженную политическую окраску. В манифесте Archiprix 2019 говорилось прямо, что «Архитектура — это политика. Вопрос только в том, знаете ли вы об этом или нет».

Из 321 присланной дипломной работы жюри отобрало 22, авторов которых пригласили в Чили на финальный этап с воркшопом, название которого тоже сформулировали в духе международной политики «Конфликтующие территории/Конфликтующие сообщества», но задание заключалось в том, чтобы придумать сценарий сохранения и развития одному из старых районов Сантьяго — Матадеро-Франклин. В Сантьяго финалисты провели блиц-презентацию своих проектов, после чего были названы 7 победителей.

Главный редактор arch:speech Александр Змеул отмечает: «Проекты победители апеллируют к таким мейнстримовым темам, как проблемы жилья, экологии, беженцев, исторической памяти, взаимодействия реального и виртуального. При этом 7 проектов-победителей демонстрируют своеобразный баланс. Так, проект из Израиля „уравновешен“ проектом из Ливана, трагедии прошлого (Холокост) — проблемами настоящего (принадлежность Крыма), технологичное — природным».

Свой выбор жюри объяснило так: «Все победившие проекты отличает то, что они объединяют социальные, политические и контекстные составляющие с новаторскими исследованиями, принципиальной вовлеченностью в дискурс и ограниченными исходными условиями проектирования».

Проект финалиста Мариано Вилаллонга (Mariano Villalonga) La Non Trubada, Европейский университет Мадрида (Universidad Europea de Madrid)

Семь проектов победителей 

Эксперимент с жизнью в городе: 4 возможных дома

Лиран Мессе (Liran Messer) и Став Дрор (Stav Dror), Иерусалим

Израильские архитекторы, выпускники академии искусств «Бецалель» (Bezalel Academy of Art and Design, Architecture), пытались проанализировать, как должна видоизмениться концепция жилья в крупных городах, чтобы соответствовать современным реалиям, и вывели несколько типологий: жилая ячейка, дом-балкон, временный дом-кабина и сборный дом, в котором можно перемещать жилые и нежилые зоны по настроению хозяина.

Как вы выбирали тему для своего диплома?

Лиран Мессе: Наши преподаватели дали нам полную свободу в выборе темы, и сначала мы даже немного растерялись. Но потом определились с самым важным и поняли, что нужно заняться базовой вещью — исследовать дома, в которых мы живем. Да, мы живем и на улицах, и в городах, но все начинается с этой базовой единицы, дома.

Став Дрор: Да, сначала мы знали, что тема будет про город, в котором мы живем, но без конкретики. Потом поняли, что это должно быть о жилище и доме.

А что для вас важнее, форма или содержание, если иметь в виду под этим словом социальные проблемы, которые можно решить при помощи архитектуры?

Л. М.: Я бы не стала разделять. Это скорее про то, как форма интегрирует в себе решение социальных вопросов. И то, и другое одинаково важно. Как архитекторы мы именно это и делаем — овеществляем идею, придаем форму содержанию.

С. Д.: Наше исследование было похоже на плавание по реке. Мы следовали течению и не знали, куда оно нас вынесет. Мы собирали все, даже записывали шумы. Мусор в доме также важен, как стены или мебель. Чтобы создать форму, мы изучали распорядок жизни в доме, ритуалы и привычки его жильцов.

Главный стереотип об архитектуре Тель-Авива — это только Белый город. Баухаус как-то повлиял на ваш проект?

Л. М.: На самом деле очень хороший вопрос. Наш диплом — это прежде всего исследование того, как жить в Тель-Авиве. А это касается и домов Белого города. Нам было важно проникнуть внутрь этих домов и очень тщательно задокументировать, как живут люди внутри. То есть, мы в какой-то степени игнорировали стереотипы о Тель-Авиве, для нас это стало возможностью взглянуть на город с новой точки.

С. Д.: Да. И, может быть, внутреннее стало отчасти внешним, потому что интерьер становится очень прозрачным словом, и он сливается с внешним окружением.

 


Штаб-квартира Не-Объединенных наций

Леся Топольник, Амстердам

Украинка Леся Топольник, выпускница Амстердамской академии архитектуры (Academy of Architecture Amsterdam), предложила свой вариант решения спора вокруг Крыма. В ее проекте военная база в Севастополе превращается в торговый порт, открытый для российских и украинских кораблей. Вместо определенной принадлежности Крыма архитектор присваивает ему статус «постоянной изменчивости», который выглядит более устойчивым.

185 Точек соприкосновения в Карм эль-Зейтуне

Мохамад Нахлех (Mohamad Nahleh), Бейрут

Один из самых бедных кварталов Бейрута в Ливане, населенный эмигрантами Карм эль-Зейтун часто попадает в фокус зрения архитекторов и урбанистов. На этот раз Мохамад Нахлех, выпускник факультета инженерии и архитектуры Американского университета Бейрута (Maroun Semaan Faculty of Engineering and Architecture), предлагает смелую архитектурную интервенцию его обитателям — превращать небольшие по площади пустоты между домами в общественные пространства, часть из которых будет вертикальной.

Крепость Памяти. Музей настоящего в руинах Варшавского гетто

Сара Пеллегрини (Sara Pellegrini), Доменико Спаньоло (Domenico Spagnolo), Милан

Выпускники Миланского политехнического института (Politecnico di Milano) работали над проектом для Варшавы. Они предложили законсервировать разрушающийся на улице Валицов фрагмент стены бывшего гетто и организовать вокруг него музейное пространство, интегрировав в него два соседних дома, уцелевших во время войны. Свой метод изысканий они назвали «критической археологией».

Синтетическая культура. Пейзажи пост-антропоцена

Гари Полк (Gary Polk), Филадельфия

Выпускник архитектурного факультета Университета Пенсильвании (University of Pennsylvania) выступил с фантастическим проектом архитектуры для мира, в котором не останется людей, и предложил свое видение того, как будут выглядеть его ландшафты.

Следуя за предшествующим

Маартен де Хаас (Maarten de Haas), Роттердам

Маартен де Хаас – дипломник роттердамской Академии архитектуры и городского дизайна (Academy of Architecture and Urban Design). Его проект большого здания дата-центра с маленьким домиком для его смотрителя исследует отношения между виртуальным и материальным, управляемым и случайным.

Регенерация экосистемы и инфраструктурного ландшафта

Гуэлба Пайва (Guelba Paiva), Рио-де-Жанейро

Каатинга — экологическая зона в Бразилии, в которой из-за изменения климата исчезла половина лесов. Дипломный проект Гуэлбы Пайва, выпускницы Папского католического университета Рио-де-Жанейро (Pontifícia Universidade Católica do Rio de Janeiro), предлагает варианты того, как можно улучшить условия жизни местного населения и превратить деградировавшую до пустыни природную среду в лес.

Подробно изучить лучшие за последние два года дипломные проекты по архитектуре и урбанистике можно здесь.

Участие России 

Зачем участвовать в Archiprix мы уже рассказывали, и в этот раз из России на конкурс отправили десять дипломных проектов. Однако ни один из них не вошел в число финалистов, и соответственно никого из российских участников не пригласили ни на личную презентацию работ, ни на недельный воркшоп в Сантьяго. Винить в этом подковерные игры, связанные с внешними причинами, точно не стоит: на предыдущем Archiprix диплом Алисы Силантьевой из КГАСУ «Еда и Город: Культура и безопасность» вышел в финал, до того дела у российских участников тоже обстояли неплохо, а в 2007 году выпускники того же КГАСУ Тимур Каримуллин и Дмитрий Куликов даже были признаны победителями.

Уровень дипломных проектов из России на Archiprix-2019 был неоднородным. В конкурсе традиционно участвовали КГАСУ, МАрхИ, Ярославский технический университет, а также ВУЗы Вологды, Новгорода, Новосибирска, Томска, Волгограда, Самары и Саратова, но все представленные дипломы были посвящены зданиям и общественным пространствам в ракурсе, лишенным какой бы то ни было политической подоплеки, на которую объявили спрос.


Archiprix — самый значимый международный конкурс дипломных работ выпускников архитектурных школ со всего мира. Он охватывает проектирование зданий, городское планирование и ландшафтный дизайн. Инициатором выступает некоммерческий фонд Archiprix International при поддержке компании Hunter Douglas. Подробнее о нем можно почитать здесь.