В том виде, в котором мы знаем Т+Т Architects сейчас, бюро существует с 2012 года. Свой профессиональный путь архитекторы начинали небольшой командой с объектов редевелопмента и реконструкции, и постепенно разрослись до двух отделов: интерьерного и архитектурного.
На заочном этапе проекта «Стажировка 2.0» из 10 участников руководители бюро по портфолио выбрали одного стажера в архитектурный отдел. Этим стажером стала Ольга Золотько из МАрхИ. Именно ей архитекторы предложили поработать в своей команде. На последней неделе спецпроекта мы навестили Т+Т Architects, и расспросили архитекторов о проекте, архитектурном портфолио и об отношении к стажерам
Ольга Золотько — архитектор, стажер.
Про отношение к стажерам
В рамках спецпроекта «Стажировка 2.0» мы прислали вам в бюро 10 студенческих портфолио, из которых вы могли выбрать лучшее и пригласить на месяц стажера. В случае с Ольгой Золотько случился хэппи энд, и с сентября она продолжит работу в бюро уже в качестве архитектора. Для вас это обычная практика — продолжать сотрудничать со вчерашними стажерами?
Сергей Труханов: Мы вообще очень редко берем стажеров, и уж тем более не делаем это ежегодной традицией. Это моя личная позиция, которую также разделяют руководители отделов.
Если мы берем стажера, то:
А) мы в него вкладываемся;
Б) он нам интересен в долгосрочной перспективе.
А заниматься человеком, тратить на него время, чтобы потом сказать ему: «Пока, иди приноси с нашими знаниями деньги кому-то другому», — вообще не хочется.
В таком случае, вам должно быть нелегко далось согласие на участие в спецпроекте?
С Т: Для нас этот спецпроект стал своего рода авантюрой. С одной стороны нам интересны молодые ребята, но с другой стороны — это же целое рабочее место нужно отдать человеку, который только начинает свой профессиональный путь!
А почему рабочее место так жалко?
С Т: Потому что при ограниченном количестве рабочих мест на него можно посадить опытного человека, которому не нужно по 10 раз объяснять одно и то же. Поставил задачу — и он пошел ее делать.
Тогда расскажите, как вы решили, что в Олю можно вложиться?
С Т: Положа руку на сердце, у Оли было самое нормальное портфолио из всех финалистов. Тогда мы для себя решили, что если она пойдет на стажировку в другое бюро, мы просто других брать не будем.
Тогда это получился прямо «мэтч»! У нас в анкете можно было указать приоритетное бюро, и в анкете Ольги в этой графе было Т+Т. Расскажи, почему ты хотела пойти именно сюда?
Ольга Золотько: Последнее время я активно следила за бюро в инстаграме. Мне нравились их проекты, а потом я увидела, что Т+Т набирает стажеров. К тому моменту у меня уже был опыт стажировки, плюс я успела поработать в нескольких бюро. Поэтому когда я заполняла анкету на проект, я исходила не из того, что хочу на стажировку, а из того, что хочу посмотреть, как работают именно в Т+Т.
Ты говоришь, что у тебя уже есть архитектурный бэкграунд. Работу каких архитектурных бюро тебе удалось наблюдать изнутри?
О З: Моя первая стажировка в бюро WALL была обязательной после четвертого курса. И мне там очень понравилось, но хорошо, что я посмотрела и другие бюро тоже.
С середины пятого курса я успела немного поработать для Archifelows, SKNYPL, потом работала в Меганоме на проекте «Дворулица». И вот последнее место работы — это Bazis. И теперь эту стажировку в Т+Т я могу наложить на свой опыт.
Для человека, который только закончил бакалавриат, ты очень много мест работы успела сменить. Короткие сроки могут вызывать вопросы у будущих работодателей
О З: Это не совсем так. Бакалавриат я закончила в прошлом году, и с середины 5 курса начала работать. В каждом из бюро вышло около 4-х месяцев, но это можно объяснить тем, что меня брали на проект.
Про портфолио
Стажировка 2.0 — это спецпроект о трудоустройстве в начале карьеры и важности на этом этапе портфолио. Расскажите, по какому принципу вы выбирали стажера в бюро?
С Т: Когда мы выбирали человека в бюро, мы понимали, что качественного проектного решения от стажера мы вряд ли дождемся. Качественное — в том плане, что оно будет продуманным и соответствовать всем нормативам, бери и строй. Понятно, что такой истории нет. Поэтому мы не смотрели на то, ЧТО спроектировано, а на то, КАК человек думает и излагает свои мысли. И это в портфолио очень хорошо видно.
По каким конкретным признакам это можно определить?
С Т: Первое — это какая типология проектов представлена в портфолио, второе — это как оно подано.
А что насчет качества самой архитектуры? Все разговоры о портфолио и портфолио-ревью в основном заканчиваются обсуждением графики, поэтому есть ощущение, что сама архитектура в портфолио не так важна.
С Т: Чаще всего проекты в портфолио архитектора — это общественная заслуга. Работа целой команды. И какую роль выполнял человек в проекте по портфолио, не всегда понятно.
Иногда видишь в портфолио клевый ЖК, который собрал кучу премий. Начинаешь говорить с архитектором о его роли в проекте подробно, а он там делал, допустим, лестнично-лифтовой узел. Их было очень много и он их проектировал. Зато в портфолио 3 рендера, 10 планов и генплан. С персональными проектами все также: мы понимаем, что качество архитектуры, которое человек предлагает — это очень субъективная история.
Чем в таком случае портфолио Ольги отличалось от других финалистов?
С Т: Портфолио Ольги очень графично. Аскетично, но достаточно строго сверстано, и нас зацепило, что в выверенной композиции на листе есть баланс. На момент выбора мы не понимали, какую именно задачу будет выполнять стажер, но мы четко понимали, что скорее всего это будет техническая задача: либо начертить что-то, либо оформить, либо отрисовать по готовому эскизу. А тут очень важна графика. Важно, чтобы у человека было чувство прекрасного, чувство композиции на листе.
Вы лично просматриваете все портфолио, которые присылают в бюро?
С Т: Вообще у нас все портфолио приходят сразу на три адреса: мне, Егору и Насте — руководителям архитектурного и интерьерного отделов. То есть все трое отсматривают портфолио, а там уже идет война за сотрудников — в чей отдел нужны кадры.
В случае со спецпроектом портфолио смотрели мы с Егором. У него была больше потребность в исполнителях на технические задачи. Да и по специфике ребят-интерьерщиков не было.
Тем не менее в рамках «Стажировки 2.0» из того же списка финалистов в ABD architects выбрали стажера именно в департамент интерьеров.
С Т: Тут нужно понимать особенности формата. Когда молодой архитектор приходит работать, ты можешь ему сказать: «Все, садись за рабочку для интерьеров». И он не может сказать «я не умею» — ты пришел работать, извини.
А когда ребята приходят на стажировку, они могут попробовать себя в любом интересном направлении. И если есть возможность дать студенту поковыряться там, где он хочет — почему нет! Все равно старшие товарищи если что подстрахуют.
Где же в таком случае заканчивается уровень ответственности стажера? Ведь концепция, над которой работает Оля — это достаточно серьезное задание.
С Т: С этим проектом вышла интересная ситуация. Изначально мы думали, что мы сделаем клаузуру, дальнейшая судьба которой будет непонятна. И мы решили отдать этот проект молодым архитекторам. Думаем, пусть ребята оторвутся, сделают так, как они себе это видят. Только чтобы это все в понятных и реализуемых рамках держалось.
Показали заказчику, а ему сразу все понравилось! Давайте, говорит, сделаем. Поэтому мы сами не ожидали, что концепция будет не бумажная, а живая.
Про проект
Задание Оли на стажировке — это разработка концепции. Расскажите подробнее о самом проекте. Какие задачи необходимо было решить?
С Т: Проект, к которому мы подключили Ольгу — это живой проект ритейл-зоны с небольшим офисным центром, нам даже за него платят. Но сам заказчик не думал, что будет что-то строить на этом участке.
Изначально девелоперу достался неудачный узкий участок на Волгоградском проспекте, и перед нами стояла задача создать проект, который бы стал предметом обсуждения с городом о новом участке земли. Но ребята сделали такую концепцию, что заказчик в нее поверил и решил самостоятельно проходить ГЗК и выходить на строительство.
Звучит вдохновляюще! Оля, а что тебе понравилось в работе над проектом?
О З: Мне приятно, что я пришла и начала проект с нуля. Потому что очень неудобно, когда приходишь и начинаешь что-то за кем-то доделывать или переделывать. Я пришла в один день с новым сотрудником, и нас вместе посадили за один проект: ей достались стрит-ритейл и парковка, а я делаю 4-этажный бизнес-центр.
Что вы уже успели сделать за этот месяц?
О З: Сейчас мы разрабатываем планы. У нас уже есть небольшие коллажи и очень много аналитической части. Мне нравится, что мы практикуем такой вдумчивый подход. Бывает такое, что нужно очень много вариантов накидать за короткий срок, а здесь наоборот — лучше ты сделаешь один вариант, но он будет очень обоснованный.
Получается вы будете вести проект от концепции до стройки?
О З: Пока заказали только концепцию. Я бы очень хотела сделать объект с нуля, но пока такого не бывало. Пока меня позвали до конца сентября на этот проект, а потом скорее всего переключусь на другой. Я думаю, что он на какое-то время отложится, но позже мы к нему вернемся.
Про устройство бюро и отдел концепций
А как у вас обычно в бюро, кто садится за концепцию, тот и ведет ее практически до стройки? Или есть отдел концепций?
С Т: Нет-нет-нет. В свое время у нас было такое упражнение, где мы пробовали выделять «творцов», которые занимаются только концепцией. Но быстро ушли от этой схемы, потому что это дифференциация «по расовому признаку».
«Я занимаюсь концепцией, а вы все — челядь — будете рабочку чертить!» — это невольно начинает проскальзывать и добавляет дискомфорта. Особенно если приходит в бюро человек, его сажают на рабочку, а он, может быть, в душе — поэт.
Поэтому мы решили, что будет комфортнее создавать внутри бюро небольшие группы. В идеале, в каждой из них есть такой «заводила» с интересным видением, который сможет вовлечь всех в проект. Так коллективно и рождаются проекты. А потом приходят руководители и говорят, как на самом деле должно все быть (улыбается).
То есть у вас есть финальное слово руководителя?
С Т: Конечно, а куда без этого?! Но при этом мы не влезаем в творческую составляющую. Никто же вам не подрезал крылья?
(к Ольге) Никто же не подрезал?!
О З: Нет-нет. Руководитель нашего проекта Даня классно с нами работал. Изначально я предложила свое видение проекта, но Даня меня переубедил. И сделал это очень аккуратно: простыми наводящими вопросами и референсами доказал мне, как можно сделать лучше.
С Т: Конечно, если есть откровенная дичь, мы об этом говорим. Но если есть резонная вещь, которую можно допилить — хорошо, пусть человек самореализуется. В конце концов, все архитекторы приходят в бюро реализовывать прежде всего свои идеи, а не какого-то дяди. Будь то Даня (Даниил Шишков, архитектор), Егор (Георгий Тюгаев, руководитель архитектурного отдела) или Сережа (Сергей Труханов, основатель бюро) — без разницы.
